КОММЕНТАРИЙ
к постановлению Пленума Высшего Хозяйственного Суда
Республики Беларусь от 27 мая 2004 г. № 11
«О некоторых вопросах применения хозяйственными
судами законодательства, регулирующего
недействительность сделок»
ПРИМЕНЕНИЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
О НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ СДЕЛОК
Принятие постановления Пленума Высшего Хозяйственного Суда
Республики Беларусь от 27 мая 2004 г. № 11 «О некоторых вопросах
применения хозяйственными судами законодательства, регулирующего
недействительность сделок» (далее - постановление) было обусловлено
возникающими перед хозяйственными судами при рассмотрении дел
вопросами по применению норм действующего законодательства, и в
первую очередь Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее -
ГК), регулирующих порядок заявления требований об оспаривании
действительности сделок, устанавливающих основания
недействительности сделок как оспоримых либо в силу их ничтожности.
В постановлении закреплена уже сложившаяся в хозяйственных
судах практика относительно порядка предъявления таких требований
применительно к оспоримым и ничтожным сделкам; выработана единая
позиция по отдельным спорным моментам применения законодательства,
не имевшим до последнего времени единообразного подхода в судебной
практике (в отношении заключения сделок через представителей,
применения последствий недействительности сделок и др.); даны общие
рекомендации по применению отдельных норм ГК, устанавливающих
основания недействительности сделок, наиболее часто применяемых в
практике хозяйственных судов (ст. 169, 170, 171, 174, 175, 179, 180
ГК).
Так, с учетом положений норм, содержащихся в п. 4 ст. 11 и ст.
167 ГК, в постановлении определено, что хозяйственные суды вправе с
соблюдением правил подведомственности рассматривать иски о признании
оспоримой сделки недействительной и применении последствий ее
недействительности, а также об установлении факта ничтожности сделки
и применении последствий ее недействительности.
Ввиду неоднозначного понимания применения такого способа
защиты гражданских прав, как установление факта ничтожности сделки и
применение последствий ее недействительности, предусмотренного ст.
11 ГК, с учетом положений процессуального законодательства
(существовали две точки зрения по рассмотрению таких требований: 1)
как обычный спор в порядке искового производства; 2) как юридический
факт в порядке особого производства) в постановлении дан однозначный
ответ и на этот вопрос. Такие требования подлежат защите в порядке
искового производства, если между сторонами существует спор о
наличии либо отсутствии факта ничтожности сделки. Причем требование
об установлении факта ничтожности сделки может быть предъявлено как
одновременно с требованием о применении последствий
недействительности сделки, так и отдельно, что является правом истца
(существовало мнение, что предъявление требования об установлении
факта ничтожности сделки без применения последствий ее
недействительности невозможно).
Поскольку в соответствии со ст. 167 ГК ничтожная сделка
недействительна независимо от признания ее таковой судом, в
постановлении обращено внимание хозяйственных судов на то, что истец
вправе ссылаться на ничтожность сделки (без заявления отдельно
такого требования) в обосновании другого предъявленного требования
(например, при истребовании имущества в силу ничтожности договора
аренды), в связи с чем хозяйственные суды не вправе ссылаться на
отсутствие решения об установлении факта ничтожности сделки, они
должны дать оценку таким доводам истца в мотивировочной части
решения. Также и ответчик вправе ссылаться на ничтожность сделки в
обоснование своих возражений на предъявленные к нему исковые
требования, вытекающие из ничтожной сделки.
В отношении предъявления требований о применении последствий
недействительности сделки в постановлении разъяснено, что они могут
быть предъявлены как одновременно с иском о признании оспоримой
сделки недействительной либо с иском об установлении факта
ничтожности сделки, так и в виде самостоятельного требования. При
этом применение последствий недействительности оспоримой сделки
возможно только при наличии решения о признании такой сделки
недействительной. Применение последствий недействительности
ничтожной сделки возможно как после удовлетворения отдельно
заявленного истцом требования об установлении факта ничтожности
сделки, так и без наличия такого решения.
В постановлении также обращено внимание хозяйственных судов на
то, что в случае предъявления иска о признании оспоримой сделки
недействительной (об установлении факта ничтожности сделки) и
применении последствий ее недействительности такой иск необходимо
рассматривать как содержащий два самостоятельных требования. В этой
связи данные иски подлежат оплате государственной пошлиной отдельно
за каждое требование. В частности, требование о признании оспоримой
сделки недействительной и требование об установлении факта
ничтожности сделки подлежат оплате госпошлиной по ставкам для
неимущественных требований. Требование о применении последствий
недействительности сделки может оплачиваться госпошлиной как по
ставкам для неимущественных, так и по ставкам для имущественных
требований (в зависимости от существа последствий, о применении
которых заявлено истцом).
С учетом того, что в соответствии с п. 3 ст. 167 ГК требование
о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено
только лицами, указанными в нормах ГК и иных законодательных актах,
устанавливающих оспоримость сделок, в постановлении хозяйственным
судам при установлении в ходе судебного разбирательства отсутствия у
истца права на предъявление иска о признании оспоримой сделки
недействительной рекомендовано отказывать в удовлетворении исковых
требований.
Что касается ничтожных сделок, то требование об установлении
факта их ничтожности может быть предъявлено согласно п. 2 ст. 167 ГК
неограниченным кругом лиц, интересы которых нарушены ничтожной
сделкой. При определении их заинтересованности согласно
постановлению следует исходить из того, что они могут как иметь
непосредственный интерес в исходе дела - юридические лица и
индивидуальные предприниматели (а в случаях, предусмотренных
законодательными актами, - организации, не являющиеся юридическими
лицами, и граждане), на права и обязанности которых непосредственно
влияет ничтожная сделка, так и выступать в силу предоставленных
законодательством полномочий в защиту государственных и общественных
интересов.
При определении особенностей применения ст. 169 ГК в
постановлении указано, что данная статья предусматривает общее
основание ничтожности сделок и применяется лишь в том случае, если в
ГК не содержится специального основания (специальной нормы)
ничтожности сделки. Кроме того, сделка будет считаться ничтожной на
основании ст. 169 ГК только при отсутствии указания в
законодательном акте на оспоримость такой сделки, а также если в
законодательном акте не будут предусмотрены иные последствия
нарушения. В частности, в качестве иных последствий нарушения
следует расценивать наличие в законодательстве в том числе и
ответственности в виде штрафа, изъятия в бюджет дохода и т.п. (в
отношении одной или всех сторон такой сделки) за нарушение
установленных требований либо за совершение сделки в нарушение
запрета.
Применительно к ст. 170 ГК в постановлении разъяснено, что
установленное данной нормой основание ничтожности сделки - наличие в
законодательстве запрета на ее совершение, является специальным
основанием ничтожности сделки, не соответствующей требованиям
законодательства.
Поэтому в целях разграничения оснований ничтожности сделки,
предусмотренных ст. 169, 170 ГК, в постановлении указано, что ст.
170 ГК подлежит применению при наличии в законодательстве прямого
запрета по существу обязательств - предмету, субъектному составу,
условиям совершения сделки. При этом такая сделка будет ничтожной
при условии, что законодательством не установлены иные последствия
нарушения законодательства.
При разграничении мнимых и притворных сделок (ст. 171 ГК)
необходимо согласно постановлению исходить из направленности воли
сторон в отношении последствий таких сделок. При мнимой сделке воля
сторон направлена не на установление между ними каких-либо
гражданско-правовых отношений, а на возникновение правовых
последствий для каждой стороны или одной из них в отношении третьих
лиц (например, мнимое дарение имущества должником с целью
предотвратить его арест). При совершении притворной сделки воля
сторон направлена на установление иных гражданско-правовых
отношений, чем те, которые предусмотрены сделкой (например, договор
купли-продажи квартиры, прикрывающий договор о залоге в обеспечение
возврата займа, либо заключенный с целью избежать обращения
взыскания на заложенное имущество в судебном порядке).
Несмотря на то что и мнимые, и притворные сделки являются
ничтожными в отношении применения к ним последствий, установленных
ст. 168 ГК, между ними существуют определенные различия. К мнимым
сделкам установленные ст. 168 ГК последствия могут применяться
всегда. К притворным сделкам такие последствия применяются только в
том случае, если сделка, которую стороны действительно имели в виду,
также является ничтожной, либо хозяйственный суд признает ее
недействительной как оспоримую.
Применительно к ст. 174 ГК в постановлении разъяснено, что
предусмотренное этой статьей основание распространяется на сделки,
совершенные юридическим лицом, за пределами его специальной
правоспособности, которая определяется целями его деятельности,
установленными учредительными документами, а также на сделки,
совершенные юридическим лицом, не имеющим лицензии на
соответствующий вид деятельности. Поскольку эти сделки являются
оспоримыми, то иски о признании таких сделок недействительными могут
быть предъявлены ограниченным кругом лиц: в отношении сделки,
совершенной в противоречии с целями деятельности юридического лица,
- его учредителями (участниками), в отношении сделки, совершенной
при отсутствии лицензии на занятие соответствующей деятельностью, -
государственным органом, осуществляющим контроль за деятельностью
такого юридического лица, а также прокурором.
На основании ст. 174 ГК могут признаваться недействительными и
сделки, совершенные индивидуальными предпринимателями, но только те
сделки, на совершение которых требуется соответствующая лицензия.
Необходимым условием признания сделок недействительными на
основании ст. 175 ГК является наличие доказательств, подтверждающих,
что вторая сторона по сделке знала или в силу акта законодательства
обязана была знать о несоответствии сделки требованиям
законодательства, т.е. что сделка заключена в противоречии с целями
деятельности юридического лица или без лицензии на занятие
соответствующей деятельностью.
Совершенные с нарушением требований ст. 175 ГК сделки (с
ограничением полномочий, т.е. неуполномоченным лицом) также являются
оспоримыми и могут быть признаны недействительными только по иску
лица, в интересах которого установлены ограничения. Вместе с тем,
как указано в постановлении, в случае последующего одобрения такой
сделки лицом, в интересах которого установлены ограничения,
основания для признания ее недействительной будут отсутствовать.
В связи с различной практикой рассмотрения дел об оспаривании
сделок, заключенных от имени разных субъектов хозяйствования одним и
тем же физическим лицом (с одной стороны выступает как
индивидуальный предприниматель, а с другой - как директор
юридического лица), в постановлении даны разъяснения и этой
ситуации. В частности, в данном случае необходимо исходить из
ничтожности такой сделки на основании ст. 170 ГК вследствие
нарушения запрета, установленного п. 3 ст. 183 ГК.
В качестве рекомендаций по применению ст. 179 ГК в
постановлении обращено внимание хозяйственных судов на то, что
сторона, действовавшая под влиянием заблуждения, должна доказать,
что оно имеет существенное значение и касается природы либо
предмета сделки. В то же время не имеет существенного значения
внутреннее побуждение лица на совершение сделки. В частности,
заблуждение относительно финансового положения контрагента как
мотива сделки не может служить основанием для признания сделки
недействительной.
Также заблуждение не может быть результатом преднамеренных
действий других участников сделки. В этом случае такую сделку можно
расценивать как заключенную под влиянием обмана и признавать
недействительной на основании ст. 180 ГК.
Применительно к ст. 180 ГК согласно постановлению под обманом
следует понимать умышленное целенаправленное введение другой стороны
в заблуждение относительно фактов, которые могут повлиять на
заключение сделки.
Под насилием следует понимать причинение участнику сделки
физических или душевных страданий с целью понудить его к совершению
сделки. Насилие должно выражаться в незаконных, однако не
обязательно уголовно наказуемых действиях (например, насилием может
быть воздействие на волю контрагента посредством использования его
зависимого положения).
Угроза состоит в совершении только психического (но не
физического) воздействия и имеет место при наличии как
неправомерных, так и правомерных действий (например, угроза
обратиться в суд с заявлением по делам частного обвинения, лишить
наследства или наложить арест на имущество).
Злонамеренное соглашение представителя одной стороны с другой
имеет место при наличии их умышленного сговора и возникновения
вследствие этого неблагоприятных последствий для представляемого.
При этом не имеет значения, получил ли участник такого сговора какую-
либо выгоду от совершения сделки или она была совершена с целью
нанесения ущерба представляемому.
Стечением тяжелых обстоятельств (кабальность сделки) может
считаться такое имущественное положение лица, которое вынудило его
осознанно и добровольно заключить сделку на крайне невыгодных для
себя условиях, чем другая сторона сделки сознательно
воспользовалась. Вместе с тем, поскольку предпринимательская
деятельность носит самостоятельный инициативный характер и
осуществляется предпринимателем на свой риск, его просчеты в
коммерческой деятельности (в том числе и явные), допущение им
производственно-хозяйственного риска, конъюнктура рынка сами по себе
не могут являться условиями кабальности совершенных им сделок.
С учетом возникающих в судебной практике вопросов в
постановлении обращено внимание хозяйственных судов на необходимость
разграничения недействительных договоров (в особенности это касается
договоров, не соответствующих требованиям законодательства) от
незаключенных договоров, т.е. таких договоров, в которых отсутствуют
установленные законодательством условия, необходимые для их
заключения. В тех случаях, когда будет установлено, что договор
является незаключенным, основания для признания его недействительным
будут отсутствовать.
Исключения из общего правила будут составлять только договоры,
для которых законодательством предусмотрена нотариальная форма либо
государственная регистрация. В этом случае такие сделки будут
ничтожными (ст. 166 ГК) при условии, что вторая сторона по сделке не
признает сделку действительной в судебном порядке в соответствии с
п. 2 ст. 166 ГК (для которых требуется нотариальная форма), а также
суд не удовлетворит требование второй стороны о регистрации сделки
(для которых требуется государственная регистрация).
В.А. КУРИЛО,
судья Высшего
Хозяйственного Суда
Республики Беларусь
12.07.2004 г.
Право Беларуси, 2004 г., № 26, с.44
